Берестов Валентин «Морозный день»

Мороз

"Бураны, вьюги и метели…
Как много с ними канители,
Как много шума, толкотни!
Как надоели мне они!" -
Так проворчал мороз угрюмый,
И речку лед сковал без шума,
Деревья скрыла седина,
И наступила тишина.

Зима

Снега синей, снега туманней;
Вновь освеженной дышим мы.
Люблю деревню, вечер ранний
И грусть серебряной зимы.

Лицо изрежет ветер резкий,
Прохлещет хладом в глубь аллей;
Ломает хрупкие подвески
Ледяных, звонких хрусталей.

Навеяв синий, синий иней
В стеклянный ток остывших вод,
На снежной, бархатной пустыне
Воздушный водит хоровод.

В темнеющее поле прыснет
Вечерний, первый огонек;
И над деревнею повиснет
В багровом западе дымок;

Багровый холод небосклона;
Багровый отблеск на реке...
Лениво каркнула ворона;
Бубенчик звякнул вдалеке.

Когда же в космах белых тонет
В поля закинутая ель,
Сребро метет, и рвет, и гонит
Над садом дикая метель,—

Пусть грудой золотых каменьев
Вскипит железный мой камин:
Средь пламенистых, легких звеньев
Трескучий прядает рубин.

Вновь упиваюсь, беспечальный,
Я деревенской тишиной;
В моей руке бокал хрустальный
Играет пеной кружевной.

Вдали от зависти и злобы
Мне жизнь окончить суждено.
Одни суровые сугробы
Глядят, как призраки, в окно.

Пусть за стеною, в дымке блеклой,
Сухой, сухой, сухой мороз,—
Слетит веселый рой на стекла
Алмазных, блещущих стрекоз.

У зимы особый счёт

У зимы особый счёт:
Время медленно течёт —
От метели до метели
Семь метелей на неделе.

Счёт особый у весны:
В нём предчувствия и сны.
За окошком два сугроба
Ручейками стали оба.

А у лета счёт иной:
Щебетание и зной.
И цветенье. И смятенье.
Свет и тени.
Свет и тени.

Счёт у осени такой:
Говорят, она — покой…
Но покоя нет на свете.
Листья падают.
И ветер.